Kак думаешь, Миша меня любит? Я понимаю — вопрос животрепещущий. Но задавать его в воскресенье в восемь утра по телефону — верх вероломства. Даже если ты самая близкая подруга. Тем более что Мишу твоего я видела всего один раз и то мельком. Но делать нечего, все равно уже проснулась. Говорю: — А ты как сама думаешь? — Не знаю, — вздыхает Лера. — Он подарил мне зонтик на день рождения. А на нем сердечки... Красненькие... Это хорошо? Вообще-то, это — никак. Вполне может быть, что других зонтов просто не было. — А что сказал? — Сказал: “Поздравляю”... И потрепал за ухо Тимку, спаниеля моего... — Понятно. А как он себя ведет? — Спаниель? — Миша. — Нормально вроде бы... Хотя немного странно. Вчера, когда мы попрощались, вышел в шкаф. Вернее, вошел. Думал, что там у нас дверь. — А вот это уже верный признак. Поздравляю!
Влюбленный мужчина — зрелище изумительное. Выйти в шкаф для него — обычное дело. Он смотрит на вас долгим рассеянным взглядом, хочет что-то сказать, но не может. Поэтому, путаясь в буквах, скомканно прощается и рвет на себя ручку первой попавшейся двери.
Влюбленный мужчина крайне мнителен. Прежде чем позвонить, десять раз достает и прячет назад телефон. Потому что думает: “А вдруг у нее плохое настроение?”, “А вдруг она спит?”, “А вдруг с ней рядом кто-то другой?”, “А вдруг не захочет со мной говорить?” Терзаясь данными вопросами, он таки наберет номер, но все, что сможет сказать, это: “Привет...” После чего станет нем, словно памятник. Но за эти томительные секунды мозг его почти расплавится, а лицо сменит как минимум сто мучительных гримас.
Влюбленный мужчина ужасно робок. Он может построить в шеренгу полсотни подчиненных, показать им место зимовья раков и кузькину мать, но чтобы пригласить избранницу в ресторан — это нет... “А вдруг...” и далее по тексту. Но влюбленный мужчина и невероятно храбр. Способен без страховки взобраться на высоковольтный столб, чтобы завязать на его макушке шарфик возлюбленной. В другое время человека, совершившего подобное, он назвал бы идиотом, только не теперь!
Влюбленный мужчина безудержно романтичен. По ночам он шепчет слова признаний, которые потом белеют на асфальте под окнами ничего не подозревающей девушки. Думая о ней, он непременно складывает брови домиком, губы трубочкой и произносит что-то вроде: “Ну, очень...” И вздыхает глубоко и проникновенно.
Влюбленный мужчина патологически забывчив. Всех женщин без разбора называет именем возлюбленной и нередко страдает галлюцинациями — в каждой третьей видит знакомые очертания.
Влюбленный мужчина жутко рассеян и нелогичен. Идет за колбасой, а покупает неизвестный фрукт с загадочным названием “питахайя”. Потом всех спрашивает: “Вы не знаете, что такое питахайя? А вы не знаете?” Он может сварить суп из банановой кожуры, посолив его молотым кофе. И даже съесть все это, ничего не заметив. В общении с другими забывает слова, спотыкается и часто обнаруживает себя в незнакомом районе города.
Влюбленный мужчина необычайно сентиментален. Выискивает тайный смысл в самых незначительных фразах. Как сэр Генри Баскервиль у Конан Дойля: “Она сказала, что орхидеи еще не зацвели? Что бы это могло значить?”
Влюбленный мужчина удивительно артистичен. Он начинает говорить низким голосом, делать глубокомысленные паузы и загадочно улыбаться. На вопрос начальника “Как там у нас с планом?” отвечает размашисто щедрым жестом и в приступе нахлынувшего героизма обещает перевыполнить его на двести, нет, на триста процентов!
Влюбленный мужчина чрезвычайно великодушен и чувствителен. Весь вечер способен переводить старушек через дорогу. Туда — сюда, туда — сюда... А потом в изгибе покосившегося забора вдруг увидеть силуэт избранницы и замереть посреди улицы с задумчивым лицом. Нетерпеливые водители, конечно же, станут сигналить ему, кричать всякие неприличные слова. И он обязательно растеряется. А может, даже заплачет. Потому что влюбленный мужчина необыкновенно раним...
Но (и это очень важно!) несмотря на все вышеперечисленное, он никогда не покажет вам своих слабостей. Или сделает все, чтобы вы их не заметили. Наоборот, постарается произвести впечатление сильного, рассудительного, заботливого человека. Такого, какой крайне необходим вам в качестве верного друга и помощника.
Поэтому влюбленный мужчина многофункционален. Им хорошо чистить картошку, мыть полы и переносить тяжелые предметы. Он способен починить кран, даже если раньше никогда ничего подобного не делал, отремонтировать телевизор, вбить в стену три сотни гвоздей — только покажи куда! — Значит, Миша меня все-таки любит! — радуется подруга. — А я-то думала: что с ним происходит? Спасибо! — Не за что, — говорю. — Наслаждайся зрелищем, пока есть возможность. Скоро все встанет на свои места. — Как это? — пугается Лера. — Ты хочешь сказать, что он ко мне охладеет? — Нет. Просто период влюбленности очень короткий. Не успеешь оглянуться, как твой Миша разучится трагически вздыхать и выходить в шкаф... — Почему? — Потому что дальше у вас начнется любовь. — Очень хорошо! Я согласна, — смеется подруга. — Конечно, хорошо. Но это будет история о совсем другом мужчине...
[/i]У нее были крылья. А он не знал, вернее не хотел верить. Она умела летать. А он и знать об этом не хотел. Спуская ее каждое утро с лиловых облаков, он говорил: - Не выдумывай, глупышка. Ты не умеешь летать. А она не обижалась. И снова улетала. Бродила одиноко по облакам, бросала солнце как мяч. Ловила мечты людей и играла ими словно песком, пропуская их сквозь нежные пальцы. Но приходил он. Он был старше ее, он не умел летать. Он находил ее, потому что у него были связи. Она убегала от него, игриво смеясь и окунаясь в очередное облако. А ему стоило щелкнуть пальцами, как две большие, хищные птицы, останавливали ее. У нее была детская душа. Она любила полевые ромашки. Он находил тону ромашек. Осыпая ее с ног до головы. Но она не смеялась. Она смотрела на них. Крупные, садовые, бездушные цветы веяли холодом также как и он. Она была ветром. Каждую ночь летела она к звездам, отправляя им воздушные поцелуи. Звезды сплетали ей венок и предлагали остаться с ними. Но приходил он. - Не выдумывай, глупышка. Ты не ветер, - говорил он. Она любила дождь. Она пробиралась сквозь капли, к самому сердцу дождя. Она была радугой. Она рисовала ее цвета, окуная кисть в лужи. Она рисовала город. - Не выдумывай, глупышка. Ты не радуга, – говорил он. У нее было сердце поэта. Она подбрасывала его в облака и окунала в воду. Она любила поэзию… - Не выдумывай, глупышка, – говорил он. – Ты не поэт. Она любила рисовать. Окунет как-то кисть в акварель и нарисует закат. Потом подарит его людям. Но приходил он: - Не выдумывай, глупышка. Ты не художник. Однажды она улетела. Улетела навсегда. Оставив крылья. А может, ушла. Босиком, собирая ромашки и вплетая их в волосы. Он остался один… Он брал ее кисти и пробовал рисовать закат. «Я не художник», - подумал он. Он пробовал писать стихи. Рвал бумагу и думал: «Нет, я не поэт». Он рвал ромашки, смотрел на звезды, раскрашивал радугу, окуная кисть в лужи. Ходил по лиловым облакам. Потом взял ее крылья. Встал на самое высокое облако. Рванулся вниз. «Я не умею летать», - подумал он.
Добавлено (08.05.2010, 21:41) --------------------------------------------- Подари мне любовь, мама
Сегодня они собрались здесь все вместе. Это был их День. Самый ответственный и удивительный День. День, за которым следовало чудо перевоплощения. Именно для них сегодня было открыто Зеркало Мира...
Множество людей открылось их взору: умные и глупые, молодые и не очень, добрые и злые... Множество... Только сегодня, в этот День они должны найти себе Родителей.
– Срок истек! – это голос мудрого Ангела. – Я готов услышать ваше решение. Ты первая, Звездочка. – О, я выбрала вон тех молодых. Они так любят друг друга. И меня они тоже будут любить, наряжать в лучшую одежду, баловать. Это просто чудесно! – А ты, Резвушка, определился? – Да. Мой выбор прост. Это родители, где уже есть четверо детей. У них одни девочки. Кто-то же должен их защитить. Мои мужские руки нужны Отцу, ему одному трудно. Да, я определенно нужен им! – Почему ты плачешь, Странник? – Видишь тех людей? Они не очень красивы и неопрятны. Они не станут мне достойными Родителями. Оттого я плачу... – Но ты не обязан, Странник! – А кто, кто будет заботиться о них, просто любить, в конце концов? Да, мне будет плохо с ними, но моя любовь хоть немного им поможет. О, Ангел! Я прошу, я умоляю! Я тоже могу стать одним из них! И когда я погрязну в грехе, прошу, не отвернись от меня! И хоть в конце пути протяни мне руку помощи! – Это твой выбор, Странник! Мне тяжело, но я всегда останусь с тобой. Помни это! – Ну, а ты, Лучик! Кто из них тебе по сердцу? Малыш взглянул на Ангела печальными глазами: – Но ее здесь нет, моей мамы. – Нет? Но где же она? – Смотри, смотри туда. Видишь женщину с печальным взглядом. Это она! Она так одинока, моя Мама. – Нет, Лучик, она не может ей быть, она уже не молода. И одинока... Нет, малыш. Поищи другую. – Но мне не нужно другой! Именно эта женщина даст мне Любовь, а я спасу ее от Одиночества. Пожалуйста, Ангел, придумай же что-нибудь! – Решение есть, малыш! Но оно может не сработать. Риск велик, ты можешь стать сиротой. Это страшно. Ничего печальнее этого я не видел, а мне уже немало лет. – Я согласен. – Ты уверен в этой женщине? – Да. Но прошу, помоги мне! Это не по правилам, я знаю... Она пропадет там одна, в этой комнате. Разреши мне явиться к ней во сне. Один лишь раз? Хорошо?
Женщина шла домой. Дом, где ее никто не ждал, давно стал ей привычным. У подъезда толпились соседки, непривычно громко что-то обсуждая. Женщина хотела пройти мимо, но почему-то остановилась. – Нюрка-то, вот шалава, что надумала! – Да разве ж, она мать? Сама дитя еще? Женщина насторожилась. Нюрку она знала, учила ее в школе. Знала о ее беременности. – А что она решила? – Оставить она ребеночка решила. Отказаться от него... Женщина пришла домой. И села в привычной тишине. – Ну же, Мама, я почти дома! Женщина поговорила по телефону и села за тетради. – Мама, Мама, я не ошибся в тебе, я знаю! Женщина снова пошла на работу и, привычно поправив очки, требует что-то у своих учеников. – Мама, а как же наши мечты? Как же наши прогулки? Кто прочтет мне мои книжки? Кто найдет твои очки, ведь ты их везде теряешь? Ты же не хочешь все это перечеркнуть сама! Мама, Мама!
Женщина бежит домой. Она торопиться. – Нюрочка, Нюра! Я... Можно мне... Я буду его очень любить. Я не обижу... Окно Мира вновь закрылось. Ангел вздохнул с облегчением. Получилось!
А женщиной становиться, как правило, нелегко. Сначала мы все - за принцем, по следу его подков, ну, то есть, подков-то конских, но дело уже не в том - два взгляда, потом - знакомство, а после - с коня, и в дом. А дом полыхает жарко от страсти и чистоты, и ты для него - служанка, и девушка из мечты, что надо, с умом подбрито, ну просто три раза ах, у трона и у корыта, и всюду - на каблуках. А он копошится мелко под грузом твоих надежд, угрюмо глядит в тарелку - "Ну что ты, родной, не ешь", испуган почти до колик безумством твоей души, и вот он - блудливый котик из дому навек бежит. Ну что тут - пожар потушишь, коня на скаку схватив - ах, сволочь, он плюнул в душу, развод и аперитив. Потом ты выходишь в поле, походка твоя легка, ты кошка, и ты на воле, и в поиске мужика. И бёдра твои округлы, и очи твои с искрой, ну что вы, какая кухня, безумие, домострой! Из карточной рассыпухи ты вытащишь даму пик, на лавке рядком старухи считают - тебе кирдык, совсем загуляла девка, пропащая, что сказать, и, словно плевок, припевка - плешивое слово "бл**ь". Тебе наплевать на это, ты греешь холодный дом, подружки дают советы, но чаще ты спишь с котом. Но сказано - время лечит, не угли уже, зола, и ноги на чьи-то плечи - для радости, не со зла, и вот он - герой романа, в руках номерок зажат, глядишь на его изьяны, и дринькаешь оранжад. Ну что там у нас по списку - храпит по ночам с тоски, мечтает о Жанне Фриске и прячет в диван носки. Всё это портрет с натуры, Чапаев и пустота, известно, все бабы - дуры, но ты-то уже не та! Где нынче отыщешь принца, спасибо, он был уже, и ты воздвигаешь в принцип пристрастие к неглиже. Свободны, бесспорно, оба, спокойна от а до я, но душит ночами злоба - где шляешься ты, свинья? Однажды (и это странно!), поставишь ему на вид, и вот уж герой романа не пишет, и не звонит. Бесстрастно поставишь точку, и выйдешь на белый свет, но снится ночами дочка, которой всё нет и нет. Работа, друзья, карьера, подводка, помада, тушь, и очередь кавалеров, но капает в ванной душ. Все это, пожалуй, глупо, что делать, такая жизнь, украдкой кусаешь губы, когда говорят "ложись!". Однажды, устав до колик от шума и от кальсон, решишь, что отныне в койке ты ищешь здоровый сон. И вот ты живёшь-не тужишь, такая Карден-Диор, подруги давно при муже, зато у тебя - декор, готовишь себе лазанью, калорий отсыпав горсть, но звёзды уже сказали, что будет нежданный гость. Ух, ты бы по этим звездам - в упор, из дробовика, но поздно, родная, поздно, куда ты без мужика? Ты помнишь -твердила мама, что надо терпеть, как вол, и папа, приняв сто граммов, стучал кулаками в стол, дурная, лихая сила его волокла до дна...Потом, у его могилы, не плакала ты одна. Но память - такая штука, она норовит предать, и мама всё просит внука, чтоб отчество передать. Ну всё, отвлеклись, довольно, пока мы болтали здесь, подъехал клиент на "Вольво", и денежки тоже есть. "Хватай, - поддержали с тыла подруги,- не то уйдет!"...Ну, в общем, ты с ним крутила, не сделав потом аборт. Сказала ему без крика - спасибо, на этом всё, а он улыбался дико, почувствовав, что спасён. »Зачем, почему, ты дура!» - кричали ей вслед глаза, живот, округлив фигуру - единственный, кто был за. Плевать на слова и сплетни, не им за тебя решить, а дочка родится летом, но надо еще дожить. ...Сгорает в кастрюле каша, в игрушках царит бардак (а дочку назвали Машей, без умысла, просто так). Глядишь на нее украдкой, не веря в свою судьбу, а дочка мусолит пятку, и мрачно кривит губу. Растет, головенкой вертит, конфету зажав в руке, а ты, улыбаясь, чертишь зарубки на косяке. Конфета, потом - помада, с подружкой глоток вина, и "Мамочка, ну не надо, я просто пройдусь -луна, ты, знаешь, а он хороший...", и роза на стебельке. Паршивца зовут Сережей, и ты с ним накоротке. Свои вспоминая роли, волнуясь, сходя с ума, ты, вместо "Рехнулась, что ли?!", ей скажешь:"Решай сама. Подумай, чего ты хочешь, дорог на земле полно...", и будешь потом полночи бездумно курить в окно. Как сделать, чтоб ей, малышке, зажегся другой маяк, твои не достались шишки, колдобины, острия? Прикрыть бы, укутать, спрятать...чтоб жизнь не открылась ей, и стала дешевым ядом, как выдохшийся портвейн. Дождавшись свою пропажу, увидишь, как в первый раз, и все про себя расскажешь, без вымысла и прикрас. Про то, как дрожат ресницы, когда за душой - беда, и первый, зараза, снится, пусть изредка, иногда, и третий, четвертый, пятый...любовь, понимаешь, Маш? "И твой заезжает папа, впадая в семейный раж, и Коля звонит, и Гриша, ну, помнишь, такой, в пальто? Все это, родная, слышишь, должно быть, совсем не то. Но я не жалею, дочка, себя на куски разбив..." И скажешь, поставив точку: "Не бойся. Живи. Люби". Затянешься, глядя прямо, и грянет - из темноты: "Какое ты чудо, мама! Я тоже хочу - как ты!"
Мы сидели за ланчем, когда моя дочь как бы между делом упомянула, что она и ее муж подумывают о том, чтобы «завести полноценную семью». — Мы тут проводим опрос общественного мнения, — сказала она в шутку. — Как думаешь, может, мне стоит обзавестись ребенком? — Это изменит твою жизнь, — сказала я, стараясь ничем не выдавать своих эмоций. — Я знаю, — отозвалась она. — И в выходные не поспишь, и в отпуск толком не съездишь. Но это было совсем не то, что я имела в виду. Я смотрела на мою дочь, пытаясь почетче сформулировать свои слова. Я хотела, чтобы она поняла то, чему ее не научат ни на каких дородовых курсах. Мне хотелось сказать ей, что физические раны от родов заживут очень быстро, но материнство даст ей такую кровоточащую эмоциональную рану, которая никогда не затянется. Мне хотелось предупредить ее, что впредь она уже никогда не сможет читать газету без внутреннего вопроса: «А что, если бы это случилось с моим ребенком?» Что каждая авиакатастрофа, каждый пожар будет преследовать ее. Что когда она будет смотреть на фотографии детей, умирающих с голода, она будет думать о том, что на свете нет ничего хуже смерти твоего ребенка. Я смотрела на ее отманикюренные ноготки и стильный костюм и думала о том, что как бы изысканна она ни была, материнство опустит ее на примитивный уровень медведицы, защищающей своего медвежонка. Что встревоженный крик «Мама!» заставит ее бросить без сожаления все — от суфле до самого лучшего хрустального бокала. Мне казалось, что я должна предупредить ее, что сколько бы лет она не потратила на свою работу, ее карьера существенно пострадает после рождения ребенка. Она может нанять няню, но однажды она отправится на деловую важнейшую встречу, но думать она будет о сладком запахе детской головки. И ей потребуется вся ее сила воли, чтобы не сбежать домой просто ради того, чтобы выяснить, что с ее малышом все в порядке. Я хотела, чтобы моя дочь знала, что ерундовые каждодневные проблемы уже никогда не будут для нее ерундой. Что желание пятилетнего мальчика пойти в мужской туалет в «Макдоналдсе» станет огромной дилеммой. Что там, среди гремящих подносов и вопящих детей, вопросы независимости и половой принадлежности встанут на одну чашу весов, а страх, что там, в туалете, может оказаться насильник малолетних — на другую. Глядя на свою привлекательную дочь, я хотела сказать ей, что она может сбросить набранный при беременности вес, но она никогда не сможет сбросить с себя материнство и стать прежней. Что ее жизнь, такая важная для нее сейчас, уже не будет столь значимой после рождения ребенка. Что она забудет про себя в тот момент, когда надо будет спасти ее отпрыска, и что она научится надеяться на осуществление — о нет! не своей мечты! — мечты своих детей. Я хотела, чтобы она знала, что шрам от кесарева сечения или растяжки будут для нее знаками чести. Что ее отношения с ее мужем изменятся и совсем не так, как она думает. Мне бы хотелось, чтобы она поняла, как сильно можно любить мужчину, который осторожно посыпает присыпкой твоего ребенка и который никогда не отказывается поиграть с ним. Думаю, она узнает, что такое влюбиться заново по причине, которая сейчас покажется ей совсем неромантической. Я хотела, чтобы моя дочь могла почувствовать ту связь между всеми женщинами земли, которые пытались остановить войны, преступления и вождение в пьяном виде. Я хотела описать моей дочери чувство восторга, которое переполняет мать, когда она видит, как ее ребенок учится ездить на велосипеде. Я хотела запечатлеть для нее смех малыша, впервые дотрагивающегося до мягкой шерстки щенка или котенка. Я хотела, чтобы она почувствовала радость настолько животрепещущую, что она может причинять боль. Удивленный взгляд моей дочери дал мне понять, что у меня на глаза навернулись слезы. — Ты никогда не пожалеешь об этом, — сказала я наконец. Потом я дотянулась через стол до нее, сжала ее руку и мысленно помолилась за нее, за себя и за всех смертных женщин, кто посвящает себя этому самому чудесному из призваний. автор не известен
Ранее утро...8 марта. Будильник зазвенел, и даже не успев, как следует начать свою песню, умолк под натиском моего пальца. Почти в темноте оделся, тихо прикрыв входную дверь, направился к базару. Чуть стало светать. Я бы не сказал, что погода была весенней. Ледяной ветер так и норовил забраться под куртку. Подняв воротник и опустив в него как можно ниже голову, я приближался к базару. Я еще за неделю до этого решил, ни каких роз, только весенние цветы...праздник же весенний. Я подошел к базару. Перед входом, стояла огромная корзина с очень красивыми весенними цветами. Это были Мимозы. Я подошел, да цветы действительно красивы. - А кто продавец, спросил я, пряча руки в карманы. Только сейчас, я почувствовал, какой ледяной ветер. - А ты сынок подожди, она отошла не на долго, щас вернется, сказала тетка, торговавшая по соседству саленными огурцами. Я стал в сторонке, закурил и даже начал чуть улыбаться, когда представил, как обрадуются мои женщины, дочка и жена. Напротив меня стоял старик. Сейчас я не могу сказать, что именно, но в его облике меня что-то привлекло. Старотипный плащ, фасона 1965 года, на нем не было места, которое было бы не зашито. Но этот заштопанный и перештопанный плащ был чистым. Брюки, такие же старые, но до безумия наутюженные. Ботинки, начищены до зеркального блеска, но это не могло скрыть их возраста. Один ботинок, был перевязан проволокой. Я так понял, что подошва на нем просто отвалилась. Из- под плаща, была видна старая почти ветхая рубашка, но и она была чистой и наутюженной. Лицо, его лицо было обычным лицом старого человека, вот только во взгляде, было что непреклонное и гордое, не смотря ни на что. Сегодня был праздник, и я уже понял, что дед не мог быть не бритым в такой день. На его лице было с десяток порезов, некоторые из них были заклеены кусочками газеты. Деда трусило от холода, его руки были синего цвета… его очень трусило, но она стоял на ветру и ждал. Какой-то не хороший комок подкатил к моему горлу. Я начал замерзать, а продавщицы все не было. Я продолжал рассматривать деда. По многим мелочам я догадался, что дед не алкаш, он просто старый измученный бедностью и старостью человек. И еще я просто явно почувствовал, что дед стесняется теперешнего своего положения за чертой бедности. К корзине подошла продавщица. Дед робким шагом двинулся к ней. Я то же подошел к ней. Дед подошел к продавщице, я остался чуть позади него. - Хозяюшка….милая, а сколько стоит одна веточка Мимозы,- дрожащими от холода губами спросил дед. - Так, а ну вали от сюдава алкаш, попрошайничать надумал, давай вали, а то… прорычала продавщица на деда. - Хозяюшка, я не алкаш, да и не пью я вообще, мне бы одну веточку… сколько она стоит?- тихо спросил дед. Я стоял позади него и чуть с боку. Я увидел, как у деда в глазах стояли слезы… - Одна, да буду с тобой возиться, алкашня, давай вали от сюдава, - рыкнула продавщица. - Хозяюшка, ты просто скажи, сколько стоит, а не кричи на меня, -так же тихо сказал дед. - Ладно, для тебя, алкаш, 5 рублей ветка,- с какой-то ухмылкой сказала продавщица. На ее лице проступила ехидная улыбка. Дед вытащил дрожащую руку из кармана, на его ладони лежало, три бумажки по рублю. - Хозяюшка, у меня есть три рубля, может найдешь для меня веточку на три рубля,- как-то очень тихо спросил дед. Я видел его глаза. До сих пор, я ни когда не видел столько тоски и боли в глазах мужчины. Деда трусило от холода как лист бумаги на ветру. - На три тебе найти, алкаш, га га га, щас я тебе найду,- уже прогорлопанила продавщица. Она нагнулась к корзине, долго в ней ковырялась… - На держи, алкаш, беги к своей алкашке, дари га га га га, - дико захохотала эта дура. В синей от холода руке деда я увидел ветку Мимозы, она была сломана посередине. Дед пытался второй рукой придать этой ветке божеский вид, но она, не желая слушать его, ломалась по полам и цветы смотрели в землю…На руку деда упала слеза…Дед стоял и держал в руке поломанный цветок и плакал. - Слышишь ты, @ука, что же ты, @лядь, делаешь? – начал я, пытаясь сохранить остатки спокойствия и не заехать продавщице в голову кулаком. Видимо, в моих глазах было что-то такое, что продавщица как-то побледнела и даже уменьшилась в росте. Она просто смотрела на меня как мышь на удава и молчала.
- Дед, а ну подожди, - сказал я, взяв деда за руку. - Ты курица, тупая сколько стоит твое ведро, отвечай быстро и внятно, что бы я не напрягал слух,- еле слышно, но очень понятно прошипел я. - Э….а…ну…я не знаю,- промямлила продавщица - Я последний раз у тебя спрашиваю, сколько стоит ведро!? - Наверное 50 гривен, - сказал продавщица. Все это время, дед не понимающе смотрел то на меня, то на продавщицу. Я кинул под ноги продавщице купюру, вытащил цветы и протянул их деду. - На отец, бери, и иди поздравляй свою жену, - сказал я. Слезы, одна за одной, покатились по морщинистым щекам деда. Он мотал головой и плакал, просто молча плакал… У меня у самого слезы стояли в глазах. Дед мотал головой в знак отказа, и второй рукой прикрывал свою поломанную ветку. - Хорошо, отец, пошли вместе, сказал я и взял деда под руку. Я нес цветы, дед свою поломанную ветку, мы шли молча. По дороге я потянул деда в гастроном. Я купил торт, и бутылку красного вина. И тут я вспомнил, что я не купил себе цветы. - Отец, послушай меня внимательно. У меня есть деньги, для меня не сыграют роль эти 50 гривен, а тебе с поломанной веткой идти к жене не гоже, сегодня же восьмое марта, бери цветы, вино и торт и иди к ней, поздравляй. У деда хлынули слезы… они текли по его щекам и падали на плащ, у него задрожали губы. Больше я на это смотреть не мог, у меня у самого слезы стояли в глазах. Я буквально силой впихнул деду в руки цветы, торт и вино, развернулся, и вытирая глаза сделал шаг к выходу. - Мы…мы…45 лет вместе… она заболела… я не мог, ее оставить сегодня без подарка, - тихо сказал дед, спасибо тебе... Я бежал, даже не понимая куда бегу. Слезы сами текли из моих глаз…
Риа
Дата: Воскресенье, 2012-01-29, 16:51 | Сообщение # 6
-Ты уходишь?- спрашивала она со слезами на глазах…
-Да,… Я полюбил другую! Ты мне надоела, надоели крики детей!
— Но ведь это твои дети! Они ещё совсем крошки! Как ты можешь?
-Всё, отстань! Ты стала некрасивая! -Ну я ещё не оправилась ,после рождения младшего сынишки!
— Это пройдёт!
-Я сказал, я ухожу!!!- закричал он и с силой оттолкнул.
Она упала, больно ударившись головой о стену. Всхлипнула, но не заплакала,2-х летний сынишка, проснулся и наблюдал эту «картину»
- Хорошо, уходи, но запомни!, мы никогда не обратимся к тебе! Мы проживём! Ушёл -обратной дороги тебе нет!- спокойно сказала она. Потом, прошла в комнату и взяла на руки младенца, месяцев 5-ти и они стояли в втроем, смотря в след, уходящему мужу и отцу…
— Да, алло? Да иду я иду! -нервно кричал в трубку, молодой мужчина, лет 30.
Прошло 5 лет…
«Боже, как она меня достала"-думал он,- пойду посижу в парке, домой совсем не хочется… Он сел на скамейку и увидел играющих мальчишек. " Интересно, а как сейчас выглядят мои дети?… Совсем большие уже, наверное… Как же она?… Не звонила ни разу… Дурак был… -и тут он увидел знакомый силуэт,- О боже, это она! Как подойти!- занервничал он, видя, как мальчишки бегут к ней! Он осмелился: -Привет! -сказал он.
- Здравствуй… — недоумённо ответила она.
-Я так рад вас видеть! Это же мои дети? Как же их зовут…
— Не важно, теперь это не имеет значения!…
-Я хотел сказать…
- Ты уже всё сказал, тогда…
И вдруг, мальчишки с криком «папа»,бросились в их сторону, мужчина разволновался не верив своему счастью, но малыши пробежали мимо них и упали в объятья другого мужчины, который шёл к ним. Они подошли, мужчина поцеловал её и поздоровался с ним !
-Дорогая, а кто это?
-А это просто прохожий, спрашивал, где ближайший магазин! Недав-но приехал! Пойдёмте домой, я пирожков напекла!
-Дядя, а магазин за углом! -крикнул мальчишка лет семи!
— Спасибо…-ответил он и молча, со слезами на глазах, смотрел, как уходят они… Они… такие родные и такие чужие…
Про маму и сына. "У моей матери был всего один глаз. Я ненавидел ее. Потому что ее такое состояние заставляло меня испытывать стыд Для того, чтобы зарабатывать кусок хлеба для семьи, она работала в школе поварихой в один день, когда я учился в начальной школе, моя мать пришла ко мне, чтобы навестить меня. Пол ушел из под моих ног. Как она могла сделать это? Мне стало так стыдно Я сделал вид, что я не вижу ее. Я посмотрел на нее с ненавистью и убежал оттуда на следующий день мой друг одноклассник сказал мне: "Ээ, да твоя мать, оказывается, одноглазая" Я захотел провалиться сквозь землю. Я хотел, чтчобы моя мать куда-нибудь пропала. Поэтому, в тот день, когда я встретился с нею, я ей сказал: "не лучше ли тебе умереть, чтобы не ставить меня в смешное положение?" Мать ничего не ответила мне Я даже не подумал о том, что говорю, потому что я был очень злой Меня не интересовали ее чувства Я не хотел, чтобы она была дома Я очень много работал и уехал в Сингапур на учебу Потом я женился. Купил свой дом. У меня появились собственные дети и я был доволен жизнью В один день моя мать приехала ко мне. Столько лет она не видела меня и не знала своих внуков Когда она подошла к двери, мои дети стали смеяться над ней Как она могла приехать ко мне домой и напугать моих детей? Я заорал на нее "ВОН ОТСЮДА!" На это моя мать тихо ответила: "Прости меня. Кажется, я приехала не по тому адресу" и после этих слов скрылась с моих глаз Однажды ко мне пришло письмо из школы насчет собрания выпускников школы. Я сказал жене в качестве предлога, что я еду в деловую поездку После встречи выпускников я лишь ради любопытства поехал в свой старый дом Соседи сказали, что моя мать умерла Я совершенно не опечалился Мне дали письмо, которое мать оставил для меня. "Мой самый любимый сыночек, я всегда думала о тебе Я очень сожалею, что приехала в Сингапур и напугала твоих детей Я очень обрадовалась, когда услышала, что ты приедешь на встречу выпускников Но я не знала, смогу ли я встать с постели, чтобы увидеть тебя Я очень сожалею, что тебе, когда рос, было постоянно стыдно из-за меня. Знаешь, мое дитя, когда ты был маленьким, с тобой произошел несчастный случай и ты потерял свой глаз Я не могла вынести, как твоя мать, что ты вырастешь одноглазым Поэтому я отдала тебе свой глаз И сейчас я так горжусь тобой, думая, что ты вместо меня видишь этим глазом Со всей своей любовью твоя мама"
– Алло, это бюро находок? – спросил детский голосок.
– Да, малыш. Ты что-то потерял?
– Я маму потерял. Она не у вас?
– А какая она твоя мама?
– Она красивая и добрая. И еще она очень любит кошек.
– Да, как раз вчера мы нашли одну маму, может быть это твоя. Ты откуда звонишь?
– Из детского дома №3.
– Хорошо, мы отправим твою маму к тебе в детский дом. Жди.
Она вошла в его комнату, самая красивая и добрая, а в руках у нее была настоящая живая кошка.
– Мама! – закричал малыш и бросился к ней. Он обнял ее с такой силой, что его пальчики побелели. – Мамочка моя!!!
….Артем проснулся от своего собственного крика. Такие сны снились емупрактически каждую ночь. Он засунул руку под подушку и достал оттудафотографию девушки. Эту фотографию он нашел год назад на улице во времяпрогулки. Теперь он всегда хранил ее у себя под подушкой и верил, чтоэто его мама. В темноте Артем долго вглядывался в ее красивое лицо инезаметно для себя уснул….
Утром заведующая детским домом, Ангелина Ивановна, как обычно обходила комнаты с воспитанниками, чтобы пожелать всем доброго утра и погладить каждого малыша по голове. На полу около Артемкиной кроватки она увидела фотографию, которая ночью выпала из его рук. Подняв ее, Ангелина Ивановна спросила мальчика:
– Артемушка, откуда у тебя эта фотография?
– Нашел на улице.
– А кто это?
– Моя мама, – улыбнулся малыш и добавил, – она очень красивая, добрая и любит кошек.
Заведующая сразу узнала эту девушку. Первый раз она приходила в детский дом в прошлом году с группой волонтеров. Наверно тогда и потеряла здесь свою фотографию. С тех пор эта девушка часто обивала пороги различных учреждений в надежде добиться разрешения на усыновление ребенка. Но, по мнению местных бюрократов, у нее был один существенный недостаток: она была не замужем.
– Ну что же, – произнесла Ангелина Ивановна, – раз она твоя мама, то это полностью меняет дело.
Войдя к себе в кабинет, она села за стол и стала ждать. Через полчаса раздался робкий стук в дверь:
– Можно к Вам, Ангелина Ивановна? – И в дверях показалась та самая девушка с фотографии.
– Да, заходите, Алиночка.
Девушка зашла в кабинет и положила перед заведующей толстенную папку с документами.
– Вот, – сказала она, – Я все собрала.
– Хорошо, Алиночка. Я должна задать еще несколько вопросов, так положено, понимаешь… Ты осознаешь, какую ответственность на себя берешь? Ведь, ребенок – это не на два часа поиграть, это на всю жизнь.
– Я все осознаю,- выдохнула Алина, – просто я не могу спокойно жить, зная, что кому-то очень нужна.
– Хорошо, – согласилась заведующая, – когда ты хочешь посмотреть детей?
– Я не буду на них смотреть, я возьму любого ребенка, какого предложите, – сказала Алина, глядя заведующей прямо в глаза.
Ангелина Ивановна удивленно подняла брови.
– Понимаете, – сбивчиво начала объяснять Алина, – ведь настоящие родители не выбирают себе ребенка… они не знают заранее каким он родится…. красивым или некрасивым, здоровым или больным… Они любят его таким какой он есть. Я тоже хочу быть настоящей мамой.
– Впервые встречаю такого усыновителя, – улыбнулась Ангелина Ивановна,– впрочем, я уже знаю, чьей мамой вы станете. Его зовут Артем, ему 5лет, родная мать отказалась от него еще в роддоме. Сейчас приведу его,если вы готовы.
– Да, я готова, – твердым голосом сказала Алина, – покажите мне моего сына.
Заведующая ушла и через 5 минут вернулась, ведя за руку маленького мальчика.
– Артемочка, – начала Ангелина Ивановна, – познакомься это …
– Мама! – закричал Артем. Он бросился к Алине и вцепился в нее так, что его пальчики побелели. – Мамочка моя!
Алина гладила его по крошечной спинке и шептала:
– Сынок, сыночек… я с тобой..
Она подняла глаза на заведующую и спросила:
– Когда я смогу забрать сына?
– Обычно родители и дети постепенно привыкают друг к другу, сначала здесь общаются, потом на выходные забирают, а потом насовсем, если все в порядке.
– Я сразу заберу Артема, – твердо сказала Алина.
– Ладно, – махнула рукой заведующая, – завтра все равно выходные,можете взять, а в понедельник придете, и оформим все документы какположено.
Артем был просто счастлив. Он держал свою маму за руку и боялся отпустить ее даже на секунду. Вокруг суетились воспитатели, нянечки…одни собирали его вещи, другие просто стояли в сторонке и вытирали глаза платочками.
– Артемушка, до свиданья. Приходи к нам в гости, – попрощалась с ним Ангелина Ивановна.
– До свидания, приду, – ответил Артем.
Когда они со всеми попрощались и вышли на улицу, он, наконец-то, решился задать своей новой маме самый главный вопрос:
– Мама…. а ты кошек любишь?
– Обожаю, у меня их дома целых две, – засмеялась Алина, нежно сжимая в своей руке крошечную ладошку.
Много лет назад Чикаго фактически принадлежал Аль Капоне. Капоне не был известен чем-то достославным. Жестокий гангстер со шрамом на лице властно окутал Город Ветров смрадной паутиной контрабанды спиртного, проституции и заказных убийств. У него был адвокат по кличке «Славный Эдди». Эдди не просто так был адвокатом самого Аль-Капоне. Эдди был чертовски хорошим адвокатом!
Именно благодаря его талантам и маневренности, Биг Эл в течение долгого времени избегал тюрьмы. За это Капоне платил щедро. Не только огромными деньгами, но и специальными дивидендами. Эдди и его семья жили в огражденном поместье со слугами и со всеми возможными на тот момент удобствами. Усадьба была настолько велика, что занимала целый городской квартал. Эдди жил развеселой жизнью чикагского гангстера и не придавал значения ужасам, творившимся у него под боком.
И все ж было у Эдди слабое место - сын, которого он обожал. У сына имелось все: одежда, машины и прекрасное образование. Отказа не было ни в чем. Цена не имела значения. Эдди же, несмотря на свои связи с мафией, старался чтоб мальчик отличал истину от зла. Эдди хотел, чтоб его сын был лучше, чем он сам. И все ж со всем своим богатством, были вещи, которых он не мог дать сыну - свое доброе имя и личный положительный пример.
В какой-то момент Славный Эдди решил искупить все содеянное зло. Он решил сдатся властям и рассказать миру правду об Аль-Капоне - Человеке со Шрамом. Он хотел очистить свое запятнанное имя и передать своему сыну хоть какое-то подобие чести. Для того чтоб сделать это, он должен был дать в суде показания против мафии. Он знал, что дорого заплатит. И все ж он дал показания. Через год жизнь Славного Эдди была оборвана пулеметной очередью на уединенной улочке Чикаго. Да, он передал своему сыну величайший дар, но заплатил за это по самой высокой цене. Полиция нашла в его карманах четки, распятие на медальоне и стих, вырезанный из газеты:
«Когда-то часы жизни остановятся и никто не в силах предсказать, когда опустятся руки - в ранний иль в поздний час. Сейчас - есть единственное время, принадлежащее тебе. Живи, люби, трудись - с желанием. Не верь времени. Потому что часы могут остановится так скоро».
Вторая история
Много героев породила Вторая мировая война. Одним из них был капитан-Лейтенант Бутч О’Хара. Он был боевым летчиком, базирующимся на авианосце «Лексингтон» в Южной части Тихого океана. Однажды его эскадрилья вылетела на задание. Уже взлетев, Бутч определил по показаниям приборов, что кто-то из персонала забыл наполнить доверху его топливный бак. Имеющегося в баке горючего не доставало для того, чтоб успешно завершить задание и вернутся на авианосец. Командир эскадрильи приказал Бутчу разворачиваться на корабль. Скрепя сердце, он вышел из самолетного строя и направился назад к флоту.
Во время полета он увидел нечто, от чего у него кровь застыла в жилах. Эскадрилья боевых японских самолетов неслась на полном ходу к американскому флоту. Американские самолеты были уже далеко и корабли были совершенно беззащитны.
Бутч не успевал вернутся к своей эскадрилье и привести самолеты назад вовремя, чтобы спасти флот. Не успевал он также предупредить корабли о приближающейся опасности. Существовал лишь единственный выход: он должен был заставить японцев отклонится от курса. Забыв о собственной безопасности, он нырнул в эскадрилью Японских самолетов. Для тех внезапная атака американца была полным сюрпризом. 50-тикалиберные пушки на его крыльях выпустили атакующую огневую очередь. Бутч ринулся внутрь строя японской эскадрильи и резво вывел самолет вверх, разбив упорядоченную боевую формацию японцев. Он поливал врага огнем из всех орудий, пока не иссяк запас амуниции. Но он неустрашимо продолжал атаковать. Он неустанно кружил вокруг японских самолетов, пытаясь зайти на таран то с хвостовой части, то со стороны крыльев. Ошеломленный воздушный эскадрон противника решил развернуться и ушел в другом направлении. Бутч О’Хара и его истрепанный самолет с трудом дотянули до палубы авианосца.
По прибытию, как и полагается, он сделал полный рапорт о произошедшем в воздухе. Пленка видеокамеры, находящейся на передней пушке, проиллюстрировала доклад. Она зафиксировала всю ту безумную храбрость, с которой Бутч защищал свой флот. В бою он уничтожил 5 машин противника. Это произошло 20 Февраля 1942 года. Бутч стал первым военно-морским асом Второй мировой войны и первым морским летчиком, получившим высшую награду за Боевые Заслуги.
Годом позже Бутч О’Хара погиб в воздушном бою. Ему было 29 лет. Его родной город не дал памяти героя войны растворится во времени. Если вы путешествуете, то возможно когда-нибудь вам доведется побывать в Чикагском международном аэропорту им. О’Хара, названного так в честь великого воина.
ТЕПЕРЬ ВЫ СПРОСИТЕ: НУ И ЧТО СВЯЗЫВАЕТ ЭТИ ИСТОРИИ ДРУГ С ДРУГОМ? О, ЭТО ПРОСТО. БУТЧ О’ХАРА БЫЛ СЫНОМ «СЛАВНОГО ЭДДИ».
Иду как-то зимой с работы. Холодно, снег лежит, вечереет. Иду я через соседский двор и вижу: на снегу в ямке у ствола тополя сидит здоровенный дворовый котяра. Сразу видно тертый зверь – немолодой, но еще сильный и боевой и, вообще, сам себя сознает и уважает. В углублении да за стволом, видать, не дует, вот он туда погреться и пристроился, лапы под себя поджал, распушился, глаза прикрыл – подремывает и греется.
Прохожу мимо, коту завидую: какое спокойствие и выдержка. Вдруг, открывается дверь ближайшего подъезда, и оттуда с радостным лаем выскакивают два здоровенных добермана. Хозяйка выходит следом за ними, поводок в руке, псы уже отпущены. Хозяйка не торопясь уходит в сторону пустыря, а собаки попрыгав немного по снегу вскоре замечают кота.
Доберманы с лаем бросаются к сидящему в ямке коту. Они развивают бешеную скорость и подбегая к коту уже переходят на горловой рык.
Котяра даже не посмотрел в их сторону. Только отвернулся и что-то там понюхал. От такой наглости доберманы, обалдели и поэтому сразу на кота не кинулись, но прыгают вокруг него, лают и страшно лязгают зубами. Морды клыкастые, даже мне страшно.
В конце концов кот, наконец, изволит отреагировать на происходящую возле него суету. Он царственно поворачивает голову и, не мигая, глядит на собак. Те беснуются. Он глядит. Те уже охрипли, а у кота только кончик хвоста начинает характерно прыгать из стороны в сторону. Но сам он ни с места: здесь сидел и сидеть буду, а если у кого морда клыкастая, то шёл бы ты куда подальше… Доберманы смелеют и подбираются все ближе, начинают хаметь и уже почти хватают кота зубами, рычат. Картина перестает быть интересной – их же двое, они зажали его с двух сторон, позади ствол тополя. Я понимаю, что сейчас будут последствия, неприятные для кота.
Беги же, спасайся на дереве, котейка, иначе конец тебе…
Кот же не двинулся с места, до тех пор пока один из доберманов таки не цапнул его за спину. В ту же секунду котяра молниеносно вскочил на все четыре лапы (шерсть дыбом) и нанес обидчику единственный удар – со всего размаху и с растопыренными когтями – прямо по чёрному добермановскому носу.
От неожиданности и боли пес взвизгнул и, трудно поверить… пустился наутек поджав хвост. Второй трусливо ускакал за ним. А кот преспокойно подобрал под себя лапы и мирно опустился все в ту же ямку, и снова лениво прикрыл глаза.
Отец и сын На дворе было лето. На скамейке возле загородного дома сидели двое, дряхлый старик и мужчина лет сорока, который читал газету. Старик наблюдал за воробьями, скачущими подле его ног.
Внезапно он задал вопрос: "Что это?" и показал на воробья. Мужчина опустил газету и сказал: "Папа, это воробей" и принялся дальше читать. Спустя пару минут старик повторил свой вопрос, сын ответил повторно, что это воробей. В течение получаса старик раз пять повторил свой вопрос, указывая пальцем на воробья.
Мужчина раздраженно сложил газету и с возмущением стал объяснять ему, что он повторяет одно и тоже. Лицо старика нахмурилось, но внезапно он просиял и сказал: "Сын, встань и принеси из ящика моего стола старую большую коричневую тетрадь." С большой неохотой сын повиновался и выполнил просьбу старика. Тот не стал открывать и повелел сделать это сыну. Открыв тетрадь на первой странице, тот прочел:
- 12.06.1973 года Сегодня мой трехгодовалый сын 26 раз спросил меня: "Что это?!", указывая на воробья, который клевал хлебные крошки возле нас, и я все время отвечал ему, ведь я так люблю его!!!"
Мужчина закрыл лицо тетрадью, и просидев так пару минут, повернулся и крепко обнял старика.
Пролог С шестого на седьмое января – в самую праздничную ночь для всего православного мира, Катя держала на руках свою новорожденную дочку – Машеньку. В палате, где все роженицы уже спали, а их малыши мирно посапывали – проделав первый и самый главный путь в жизни - из маминых животиков на белый свет, Екатерина проводила первые часы с ее долгожданной, такой выстраданной, такой желанной малышкой.
Она сидела, не выпуская ее из рук, как будто боясь, что Машенька (так она назвала свою гордость) вдруг исчезнет. В свете фонаря, светившего в больничное окно, Катя с умилением разглядывала крошечное личико, маленький носик, щечки, закрытые глазки с красивыми длинными ресницами, губки, все казалось таким совершенным. «Как долго я тебя ждала!», - сдерживая слезы, прошептала счастливая мамочка. И подняв вверх глаза, мысленно сказала, - «Благодарю!!!» тому, кого и обвиняла, и проклинала, и просила, и благодарила все эти годы. Перед ее глазами пробегали картины прожитых лет, пройденных испытаний, истории отчаяния и смирения. Все это, теперь, когда на ее руках, посапывал самый главный дар, преподнесенный судьбой, казалось не случайностью. Сейчас все пережитое открывалось в ином свете, - как дорога , по которой ее провели, чтобы сделать сильнее, мудрее и терпимее. Но самой главный подарок, который она получила вместе со своей малюткой, - это умение оценить такой дар небес, как рождение Ребенка.
Светочка. Катюшка росла послушной и милой девочкой, радовала маму и папу. Окончив школу, уехала в другой город, поступила в институт, закончив который, вернулась к родителям. Встретила своего единственного и неповторимого - Славу, вышла замуж. Все складывалось прекрасно – они с мужем купили квартиру, у Кати была интересная и хорошо оплачиваемая работа, с перспективой карьерного роста. Отношения у молодых складывались прекрасно, казалось они просто созданы друг для друга.У них в доме всегда было много друзей, летом они предпочитали активный отдых на природе – сплавлялись по рекам, лазили по горам. Жизнь протекала интересно, но в то же время не преподнося каких – то неприятных сюрпризов.
Прожив совместно три года, молодая пара задумалась, как и полагается о детях. Из Катерины получилась бы отличная мама, она была спокойной и очень доброй, ее вообще никто и никогда не видел раздраженной или злой. Казалось такой женщине просто на судьбе написано стать замечательной мамочкой.
Когда тест показал заветные две полоски, все в жизни Славы и Кати изменилось. Они читали книги о беременности, кушали только здоровую пищу, делали гимнастику, много гуляли. Каждый вечер, ложась спать, они говорили о Светочке (Катя, почему то была уверенна, что ждет именно Светочку). Они представляли, какой она будет, как они будут с ней гулять, купать, кормить. Катя часами разговаривала с малышкой, повторяла, как она ее ждет и любит. Вместе они ходили плавать в бассейн, слушали классику и детские сказки. Наблюдая за своими подругами, у которых были дети, она отмечала, что так как Лена, она не будет разговаривать со своим малышом, не будет наказывать так, как Таня, не собирается праздновать дни рождения так, как Оксана. Даже на улице наблюдая за мамочками с детьми, она всегда знала, какой она не будет – особенно если перед ее глазами разворачивалась сцена с ревом или наказанием. Хотя живота еще не было заметно, все знакомые сразу поняли, хотя и не показывали вида, что Екатерина беременна. Такой свет и спокойствие она излучала, таким одухотворенным и счастливым было ее лицо, что сомнений не было.
В двенадцать недель Катюша с мужем пошли на первое УЗИ. Одно дело представлять, что маленький человечек растет у тебя в животе, другое увидеть это собственными глазами. Так удивительно, что у «кнопочки» размером в клубничку уже были ножки, ручки и даже пальчики, стучало сердечко. Катька даже расплакалась, таким волнительным, оказалось, увидеть свое маленькое плавающее внутри нее Чудо. Врач заверила, что все в норме, развивается плод, согласно графику развития и патологий нет. Слово - плод, как то даже резануло ухо Кате – для нее это был не плод, это была ее маленькая принцесса, ее Светочка. По дороге домой счастливые родители купили торт и вечером за чаем только и обсуждали, какие ножки и какие ручки у их малышки, и какая шустренькая их маленькая Светочка. Ночью Катя проснулась от тупой ноющей боли внизу живота, разбудила мужа. Слава вызвал скорую и пытался успокоить жену. Катя же себе места не находила, такой страх волнами накатывал на нее, что сердце начинало стучать быстро, быстро. Она схватила со стола распечатанные молитвы для беременных и стала читать их без остановки. Приехала скорая помощь, Катю увезли в больницу, а Слава, не находя себе места поехал следом. Уже в больнице у Катерины случился выкидыш, ее почистили и оставили до утра. То ли отходя от наркоза, то ли во сне Катя увидела маленькую девочку, уходящую по дороге куда-то вверх, которая поворачивалась, и улыбаясь, махала ей рукой. На следующее утро Катя проснулась в палате, где лежали три женщины на сохранении, они все сочувственно смотрели на нее, говорили ей какие-то слова. Но она, отвернувшись к стенке, плакала, оплакивая свою нерожденную девочку, которой она никогда не заплетет косички, никогда не наденет красивое платье, которой никогда не споет колыбельной. Катя ощущала такую боль и пустоту, что ей казалось, будто женщины сочувствующие ей, в душе радуются, каждая думая при этом - «Слава, Богу, это случилось не со мной.»
Катя лежала и мечтала лишь об одном, чтобы Слава скорее забрал ее домой. После осмотра врач выписала Катю, и она вернулась домой. Первое, что попалось на глаза это книги и журналы про беременность и материнство, маленькие пинетки, которые купила по наитию у какой-то бабушки на рынке и фотография с УЗИ их маленькой Светочки. Слава принес с балкона коробку, сложил туда все, видя состояние жены, решил убрать напоминающие об этой трагедии вещи. Катя ходила к врачам, пытаясь выяснить причины выкидыша, сдавала анализы – ответ был один –«У Вас все хорошо, мы не можем определить причину…» Поговорив с мужем, они решили пройти обследование в столичной клинике. Перед отъездом Катя, убираясь в квартире, зашла к соседке – бабушке Рае, чтобы отдать кое-какие продукты. У бабушки Раи было пятеро детей и семеро внуков, которые часто приезжали в гости, навещали старушку. Она была очень доброй и очень верующей женщиной. Попив чайку, бабушка Рая благословила Катю, сочувствуя и очень симпатизируя этой молодой, жизнерадостной женщине. Уже уходя, Катя остановилась на пороге и спросила: «Бабушка Рая, а куда уходят нерожденные детки?» И рассказала ей сон, который видела в больнице. «Ой, детка, даже не знаю, но вот батюшка в нашей церкви, наверняка знает.» - ответила она и стала как всегда рассказывать про нового батюшку, в котором, судя по рассказам вся паства души не чает. Катя вежливо прервала беседу, сославшись на сборы.
В дорогой клинике в Москве, после полного осмотра и всевозможных анализов, вердикт был такой же как и дома – «У Вас все хорошо. Но рекомендуем тщательней наблюдаться во время следующей беременности.» Катя и Слава вернулись, постепенно боль от утраты утихла, жизнь шла своим чередом. На работе Катю повысили в должности, все складывалось хорошо.
Анечка Прошел год, Катя и Слава решились попробовать еще один раз. Как только у жены случилась задержка, Слава понесся в аптеку за тестами. Выйдя из туалета, Катя со слезами на глазах сказала –«Получилось!». Теперь Катя берегла себя как фарфоровую вазу. Слава купил ей даже посудомоечную машину, чтобы как то оградить любимую женщину от забот. Они очень волнительно ждали 12 недель, с замиранием сердца, боясь повторения. В этот раз Катя не дала имени своей малышке, страшась забегать вперед. На втором УЗИ ей сказали, что она ждет девочку. Страхи остались позади, и Катюша стала называть свою девочку Анечкой. Она смотрела на женщин с детками, и про себя повторяла: «Анечка, я буду тебе самой лучшей мамой в мире.» Малютка уже стала шевелиться внутри, для Кати это просто было чудом, она всегда замирала в эти моменты, боясь пропустить хоть малейший толчок. Она выучила Анечкин режим дня, старалась когда дочка спит или находится в покое, сама ложиться, чтобы вдруг не разбудить кроху.
Все произошло неожиданно на двадцать второй неделе начались схватки, Катя попала в больницу. С полными ужаса глазами, она хватала врачей за руки и кричала: «Спасите моего ребенка!!! Спасите Аню!!! Помогите моему малышу!!!» Остановить внезапно начавшуюся родовую деятельность, увы, не смогли. Анечка родилась мертворожденным ребенком. Катя умоляла показать ей дочь, но ее завернули и унесли, объяснив, что не положено. Она осталась одна, лежать на родовом столе в родовом зале, не родившая ребенка. Санитарка, мывшая пол, зачем то открыла форточку и ушла, стало очень холодно, а Катерина чувствовала, как этот холод проникает в каждую частичку ее души, сердца, замораживая чувства. Леденящая правда, о том что она потеряла второго ребенка медленно доходила до ее сознания. Вдруг, не в силах больше сдерживаться, она зарыдала, заголосила, от боли, обиды, жалости к себе, к Анечке, к Славе. Ей так захотелось стать маленькой, залезть на руки к маме и обняв ее, забыть обо всем. Кате укололи сильное успокоительное и ночью она увидела опять тот же сон, ее девочка, ее маленькая Анечка навсегда уходила от нее. Только вместо того, чтобы махать ручкой девочка говорила: «Пожалуйста, пойми!».
Вернувшись с больницы, Катя ни дня не желая оставаться дома, вышла на работу. Тактичные коллеги старались при ней совершенно не затрагивать тему детей. Катя как ни старалась, не справлялась со своей болью.Она перестала общаться с подругами, у которых были детки, переключала телевизор, если вдруг показывали славного карапуза. Слава видел, как мучается жена, не раз предлагал обсудить все, советовал выговориться, выплакаться, но она лишь отвечала ему : «Тебе не понять!» Воздвигая тем самым огромную стену между ними.
Прошло три месяца, как то утром в воскресный день в дверь позвонила бабушка Рая, она сказала Катерине: « Одевайся, пойдем!». Катя не спрашивая оделась и пошла. Бабушка повела ее в церковь, на службу. Отец Михаил, тот самый, о котором постоянно рассказывала соседка, встретился им у входа. Он поздоровался с Катей и улыбнулся, а у нее даже защипало в глазах от навернувшихся слез, - во взгляде батюшки было столько тепла и столько любви и добра, что заледеневшее сердце Катюши отозвалось. Она читала рассказы о святых, но здесь воочию увидела, как человек словно светится изнутри. Всю службу у Кати текли непроизвольные слезы, очищающие ее душу, смывающие отчаяние и боль. После, подойдя к отцу Михаилу она спросила: « Батюшка, ответьте, куда уходят нерожденные дети?» «Безгрешные души попадают в Рай. Становятся ангелами.» - ответил он и улыбнулся.
Первую ночь после трагедии Катя спала сладко, без кошмаров. Она стала часто приходить в церковь – то просто посидеть, то поставить свечку, то послушать батюшку. На душе становилось спокойнее. Она снова прошла все обследования и в этот раз врачи предположили, что возможно преждевременные роды вызваны слабостью мышц матки, которые не удержали растущего ребенка.
Танюша Прошел еще год. Слава и Катя купили новую трехкомнатную квартиру и машину, Слава защитил диссертацию, Катю сделали начальником отдела. Они вместе каждое воскресенье ходили в церковь. Только иногда при встрече с парочками с колясками у Кати щемило сердце. И все-таки Катерина решилась рискнуть. Она часто ходила в церковь, беседовала с отцом Михаилом. Все проходило замечательно, без патологий, малышка шевелилась, подходил час икс (срок на котором она потеряла Анечку). Отец Михаил говорил, что надо верить – и Катя верила. Она стояла на учете в лучшей клинике, вся беременность проходила под неусыпным контролем врачей. Катя верила, когда снова начались схватки раньше времени, верила, что ей непременно помогут, верила до последнего. Малышка родилась живой, но недоношенной на таком сроке, что и реанимировать ее никто не стал. Катя видела, как в течении трех минут на соседнем столе умирала ее белокурая девочка. Она кричала, рвалась к ней, кусала врачей, она дралась, царапалась, как животное, - но поняв, что все кончено, провалилась в беспамятство. И опять повторилось видение, уже третий раз ее девочка уходила от нее, теперь малышка плакала сама, повторяя: «Ты поймешь!»
Это был последний, казалось самый жестокий удар, Катя замкнулась в себе. Когда за ней приехал муж, с трудом сдерживающий слезы, она попросила отвезти ее в церковь, прямо сейчас. Слава, даже обрадовался, думая, что это хорошо, - может ей поможет вера. Катя, выйдя из машины, побежала к двери церкви, забежав внутрь, не видя ничего вокруг, она, расталкивая прихожан рвалась к алтарю. Подбежав она, смотря на икону Спасителя закричала во всю силу своих легких, чтобы Он услышал: «За что ты так со мной? Что я сделала такого страшного, что ты так меня наказываешь? Зачем ты убиваешь моих девочек? Ты, который не раздумывая, даешь детей наркоманкам, выбрасывающих их сразу же на мусор!!!» К ней подбежал муж и отец Михаил, они силой пытались оттащить ее, но Катя вырывалась, не слыша ничего. Она повернулась к оцепеневшим людям, пришедшим на службу, и закричала им: «Кому вы молитесь? У кого просите? Он играет с нами, как с куклами, отрывая ножки, вырывая сердца!!!» Ее все же увели в комнату батюшки при церкви, Катя долго еще плакала, шепча: « За что? За что? За что?» Отец Михаил гладил ее по голове, зная, что любые слова сейчас бесполезны. Сколько горя он видел каждый день, сколько боли люди приносят в храм… Ведь, когда все хорошо, с этим не часто приходят, а когда плохо, то душа ищет ответов и приводит человека к Богу. Когда то и он, потеряв свою семью, пришел за ответами. Тогда, будущий его наставник, сказал: «Не ищи ответы у Бога, ищи их в себе. Царствие небесное ищи в себе. А боль – она всегда очищает, она отрывает от нашей души ненужные наросты. Иногда смысл лишь в том, - чтобы вынести свое бремя. И помни, Господь, всегда дает человеку, ровно столько, сколько он способен вынести – как хорошего, так и плохого.» Первое, что увидела Катя, когда проснулась – это светящиеся изнутри глаза батюшки. Она смутно помнила, что творила в церкви, но этого было достаточно, чтобы покраснеть от стыда. «Да, полно тебе, Господь и не такое видел,» - сказал, улыбнувшись отец Михаил, - « А люди забудут, не переживай». Вот тут он и повторил Кате слово в слово то, что когда то ему сказал его наставник.
Эпилог Катя долго искала ответ, зная, что ей не суждено родить ребенка, пока она его не найдет. Она вставала с этим вопросом и ложилась с ним, иногда ей казалось вот-вот и она поймет почему так получалось. И как то, смотря, какую то передачу, мельком услышав фразу: « Не думайте, что Вы лучше других…», ее вдруг осенило. Гордыня! и осуждение!!! Вот за что ее наказывали, вот что хотели показать – она вспомнила, как осуждала всех подруг за неправильное обращение с детьми, она вспомнила свою убежденность, что только она будет лучшей матерью, что Бог, мол, раздает детей недостойным этого дара женщинам. Катя примчалась на исповедь и рассказала все отцу Михаилу, она была так счастлива, что нашла ответ, что наконец то поняла то, о чем просила ее душа маленькой девочки, выбравшая Катю своей мамой (почему то ей очень хотелось верить, что у трех ее нерожденных малышек была одна душа). Батюшка, после ухода Кати еще долго сидел и улыбался, он благословил Катюшу и знал, что теперь все будет прекрасно. «Неисповедимы пути Господни!»- подумал он, как всегда восхитился деяниями Того, которому так верил.
В ночь с 6 на 7 января, Екатерина Андреева родила дочь, с ростом 53 см и весом 4 кг. Счастливый отец вместо того, чтобы праздновать, как полагается всем отцам, уже с утра стоял возле церкви, ожидая батюшку, подпрыгивая на рождественском морозе, больше от счастья, чем от холода. Почему то первому, с кем Слава хотел поделиться этой радостью, был отец Михаил. Увидев, Катиного мужа издалека, батюшка все понял, и еще раз поблагодарил Создателя.
Через пять дней самую счастливую маму и ее маленькую Машеньку выписали домой, гордый папа не сдерживая слез, дрожащими от волнения руками первый раз в жизни взял свою такую долгожданную дочь!!!
Форум: 64231
Коммент-ев: 0
Репут-я: 24100
